— Хотел сказать, что мои слова о том, что я уйду от жены, не просто слова. Я действительно это сделаю.

— Но сначала жене нужно поправить здоровье, а потом ещё пару лет разборки с брачным контрактом, а потом ещё что-нибудь… — с нескрываемым сарказмом в голосе подсказала Злата, и вот тут Марк уже просто не мог сдержать улыбку.

— Мне нравится, когда ты злишься.

— Я не злюсь, ещё чего, — вода прекратила литься и последняя чистая тарелка вернулась в шкаф на своё законное место. — Я говорю так, как оно есть. Вернее, как оно будет, — обернулась, скрестив на груди руки.

— Ты стала циничной…

— Жизнь заставила, — устало вздохнула она и перевела взгляд на тёмную глазницу окна. В доме напротив погасли практически все окна, ещё бы — полвторого ночи… — Если ты не против, я бы хотела уже лечь спать.

— Можно, я останусь у тебя? — честный вопрос и вполне предсказуемая реакция:

— Нет. Я же уже неоднократно повторяла… — в этот момент мерно загудел её лежащий на краю стола мобильный, и на экране появилось окно входящего смс. Марк не видел, что именно там было написано, но успел прочитать имя вмешавшегося в их шаткий дзен — Вадим.

Почти два часа ночи и сообщение от мужчины. А кто может писать так поздно?

Только тот, кто имеет на это полное право.

Злата взяла в руки телефон и, стрельнув быстрым взглядом на Марка, провела пальцем по экрану и бегло прочитала смс. Губы тронула едва уловимая улыбка.

Улыбается не ему, а какому-то Вадиму!

Сказать, что ему стало неприятно — это не сказать ничего. Разумеется, она имеет право на личную жизнь, они пока ничем не обязаны друг другу и всё такое прочее, но… видит Бог, возникло неконтролируемое желание выхватить из её рук мобильный, убежать в ванную, закрыться там и позвонить этому Вадиму. Сказать, чтобы вычеркнул из головы этот номер, иначе этой самой головы лишится.

Абсурдные мысли! Что за ребячество!

— Что-то важное? — не удержался.

— Нет. Ничего особенного, — ответила Злата, стуча пальцем по дисплею.

— Наверное, всё-таки что-то важное, раз написали так поздно. Всё нормально?

— Абсолютно.

— Точно?

— Что тебе нужно, Марк? — Злата положила телефон в карман и, сощурив хитро глаза, снова скрестила на груди руки. — Тебе не кажется, что ты слишком любопытен для женатого человека?

— У вас с ним всё серьёзно? — кивнул на спрятанный в её кармане смартфон.

— Ну, какая тебе разница… — ушла от темы Злата, снова скользнув взглядом по оконному стеклу. — Ты женат, у меня тоже есть личная жизнь…

— Ты говорила, что вы с ним просто друзья! — вышло резче, чем ему того хотелось. Но как сдержать эмоции в себе, когда они буквально выплёскиваются через край?! — Ты говорила, что у тебя нет ни с кем отношений.

— Я этого не говорила. Я сказала, что нет ничего серьёзного.

— Значит, отношения всё-таки есть?

Сытую негу словно ветром сдуло. Марк поймал себя на мысли, что его просто разрывает от иррациональной ревности! Такое раздирающее грудную клетку чувство, такое давно забытое…

Поразительно, его жена довольно часто пропадает где-то ночами, и его вполне устраивают её ответы, что она отдыхала в клубе с подругами, или что задержалась у родителей и осталась там на ночь. И дело не в абсолютном доверии, нет, скорее… безразличие. Он не хотел углубляться, докапываться, да и вообще просто не хотел об этом думать. Ему было всё равно. Всё равно, где проводит время его законная супруга.

И вот вроде бы чужой девушке приходит смс от какого-то мужика и у него буквально рвёт крышу!

Хотя какая же она ему чужая…

- Вадим мой… поклонник, — уклончиво ответила она. — Мы знакомы довольно давно и настроен он серьёзно. Женя его очень любит.

— Но Женя мой сын! — не выдержав, перебил Марк, выделив слово "мой".

— Я не отнимаю у тебя право быть его отцом и обещаю, что познакомлю вас. В ближайшее время.

— Завтра! Я хочу, чтобы ты познакомила нас завтра!

— Нет, завтра исключено, мне нужно его как-то подготовить.

— Но ты же передала ему мои подарки? Тот конструктор… — осёкся, наблюдая, как она немного виновато потупила взгляд. — Ты не сказала ему, от кого игрушки, так? — догадался.

— Ему всего лишь четыре, Марк! В первую очередь я думаю о психике своего сына! И ты не можешь меня в этом обвинить! — с жаром выпалила она и, поняв, что вышло чересчур громко, понизила тон: — Я всё ему отдала, он был очень рад, спасибо тебе.

— А что ты сказала ему о том, кто я и где? — поднялся. — Может, что я космонавт? Или разведчик? Или, может, мой сын думает, что я вообще умер?!

— Марк…

— Я не знал о его существовании! Я думал, что ты мне изменила тогда! Просто променяла на другого, даже не потрудившись сказать обо всём в лицо. Все эти долбаные годы я пытался тебя забыть: создал иллюзию семьи, иллюзию счастью, иллюзию правильной жизни "как положено". И я честно пытался полюбить свою жену хотя бы на половину так, как когда-то любил тебя… — запнулся, ощутив, что обнажил больше, чем хотел. — Я даже подумать не мог, что всё это — дело рук твоей псевдоподруги. Надеюсь, ты с ней поговорила?

— Да…

— Я тоже хочу с ней поговорить! Где она живёт? Работает? Дай мне её номер телефона.

— Только этого мне ещё не хватало! — распахнула глаза Злата, выставив перед собой ладонь. — Это всё бессмысленно! Ничего не вернуть назад и ничего не изменить. Всё уже случилось! Ничего уже не исправить! Какой толк махать шашкой, когда война уже давно закончилась? Мы с ней поговорили и всё выяснили, я не хочу её больше видеть. Тема закрыта! Точка!

— Но она сломала наши жизни, ты это понимаешь? — как же горячо и… обречённо прозвучали его слова. — Больше четырёх лет коту под хвост! Только вдумайся! Годы, которые отняла у нас она! Ты растила нашего сына одна, я женился на нелюбимой женщине…

Последнее признание заставило её поднять на него прежде опущенный в пол взгляд. И столько всего было в нём намешано, её взгляде: удивление, осторожная радость и, конечно же, грусть.

— Мы сами сломали наши жизни, Марк. Если бы мы оба не были такими упёртыми и глупыми… Мы же могли попытаться найти друг друга, но не сделали этого! У меня была мысль позвонить тебе и сказать о беременности, просто чтобы ты знал — ведь отцы имеют на это право, но после того, как я встретила в лифте гостиницы Льва Аркадьича и он сказал, что ты скоро женишься, я навсегда оставила эту мысль.

— А я увидел тебя с другим мужчиной, осенью, через несколько месяцев после того, как мы расстались и тоже решил для себя, что наши пути разошлись уже окончательно.

— С другим мужчиной? Я не понимаю… — нахмурились. — Я была тогда уже беременна и у меня никого не было!

— Но я видел тебя. Ты шла под зонтом, таща за собой красный чемодан на колёсах и тебя встречал какой-то мужик на… — нахмурился, — чёрт, не помню марку машины.

— На "Ниссане", — медленно проговорила Злата и печально улыбнулась. — Это был Вадим. И это была наша первая встреча. Помнишь, ты спрашивал, кто такая Лидия Сергеевна? Так вот она работала раньше в "Адмирале" и она мама Вадима. Именно она помогла мне в тот самый сложный период. Она и Вадим.

— То есть, вы с ним уже больше четырёх лет… — осёкся.

— Нет. У него были тогда отношения, он расстался со своей женщиной совсем недавно… — прикрыв глаза, тяжело вздохнула. — Прости, я правда устала. Я так от всего устала… Мне порой кажется, что всё это просто какой-то нелепый сон. Вся моя жизнь — сон.

Не спрашивая разрешения, Марк притянул её к себе и крепко обнял. Так крепко, что она даже тихо ойкнула. Но не отпрянула, наоборот: обняла в ответ, уткнувшись лбом в его плечо.

— Ты правда думаешь, что у нас есть шанс?

— Я знаю, что он у нас есть, — приподнял её подбородок большим пальцем и заглянул в глаза. — С той встречи в "Голиафе" я больше не могу думать ни о чём другом. Только о тебе. Мне кажется, я думаю о тебе постоянно.